На этом теплоходе путешествовали только избранные. Этот лайнер прекрасно знали на западе — по нему судили, как живут в Советском Союзе, но большая часть населения СССР даже не догадывалась о его существовании. Его жизнь была окутана тайной. До сих пор остается тайной и его гибель...
Теплоход «Михаил Лермонтов» был построен 18 марта 1972 года в ГДР на судоверфи «Mathias-Thesen Werft» города Wismar (бывшая ГДР). Строительство круизного лайнера контролировали комиссии из министерства Морского торгового флота. Теплоход был принят в эксплуатацию в 1973 году. Его предназначением было обслуживание регулярных круизных линий. В этом же году 28 мая теплоход «Михаил Лермонтов» покинул порт приписки Ленинград и отправился в свой первый рейс по маршруту Бремерхафен-Лондон-Гавр-Нью-Йорк, куда прибыв в конечную точку морского путешествия 11 июня, стал первым советским пассажирским судном, посетившим зарубежный американский порт за последние 25 лет. Однако США в 1980 году приняли ответные меры против советского правительства, которое ввело свои войска в Афганистан запретив всем советским судам посещение портов США и лайнер был переведен на маршруты в Европу.
Несколькими годами позже в 1982 году судно прошло модернизацию, которая обошлась советскому государству в 15 миллионов долларов США. С тех пор теплоход «Михаил Лермонтов» отвечал всем мировым стандартам трансатлантического лайнера. Это было первое судно пассажирского флота, на котором смонтировали станцию спутниковой связи американского производства. Круизный лайнер по мысли его создателя был витриной советского образа жизни, поэтому на внешний вид и внутренне убранство не скупились. В Германии корпус судна перекрасили в белый цвет, появилось больше кают люксов, которые требовал рынок. Отделка, дизайн и комфорт помещений поражали воображение даже повидавших мир советских моряков. Салонная палуба удивляла стеклянными магазинами и открытыми витринами. Шикарно оборудованные бары: уют бара «Садко» с его мягкими креслами привлекал многих гостей, в зимнем саду росли настоящие деревья, музыкальный салон вмещал около 500 зрителей.
Согласно морскому уставу капитан лично набирал штат экипажа нового судна. Попасть в команду теплохода «Михаил Лермонтов» считалось большой удачей. Конкуренция в мире пассажирских морских перевозок была серьезная, поэтому ставка была сделана на демократичность и общительность персонала. Капитан убедил руководство советского флота ввести на подобных судах кроме обычной морской формы еще и гала-форму для командного состава. Появляться в местах, где отдыхают пассажиры, было запрещено. В художественной самодеятельности были задействованы только члены экипажа судна, на западных же круизных лайнерах приглашаются профессиональные исполнители. Пассажирам нравилось, что для них поют и танцуют медсестры и библиотекари, стюарты и прачки, бортпроводницы и камбузные рабочие. Повара и официанты на круизных советских судах изучали кухни народов мира и секреты сервировки. Приемы были колоссальные, соответствующими были и расходы. На теплоходе были танцевальные и хоровые коллективы. Свой духовой оркестр, который обязательно играл на палубе, когда судно заходило в порт.
Проект теплохода «Михаил Лермонтов» стал удачной пропагандисткой акцией советского правительства. Теплоход фактически выполнял работу дипломатических служб, успешно рекламировал на западе советский образ жизни.
После Карибского кризиса 1962 года международная обстановка потеплела советское правительство предприняло ряд мероприятий направленных на наведение мостов между востоком и западом. Советско-канадскую линию открыл теплоход «Александр Пушкин». Теплоходу «Михаил Лермонтов» было поручено осваивать тур СССР-США. В день прибытия в Нью-Йорк советский лайнер посетило около 500 журналистов, а утром американские газеты вышли с заголовками: «Гудки теплохода «Михаил Лермонтов» положили конец холодной войне». Американцы признали советский лайнер и на судне появились пассажиры. Теплоход стал заметным кораблем на рынке пассажирских перевозок. Он создавал серьезную конкуренцию некоторым западным круизным лайнерам. Когда американская линия была закрыта, в министерстве морского флота СССР обратили внимание на большой поток пассажиров между Англией и Австралией и в 1979 году теплоход «Михаил Лермонтов» был отправлен работать в Южное полушарие. Советский круизный лайнер совершил семь кругосветных туров. Он выходил из Лондона, посещая красивейшие уголки мира, и возвращался в Лондон, но уже с другой стороны света.
Атмосфера на теплоходе была домашняя. Пересекая экватор, пассажиры вместе с командой участвовали в праздниках Нептуна и пиратских ужинах, за что получали специальные дипломы. Посещали экскурсии в портах и болели за экипаж теплохода «Михаил Лермонтов» когда играли с другими командами в футбол или теннис. Лайнер был небольшим государством, на котором текла обычная жизнь. Здесь знакомились, влюблялись, женились и умирали.
Многие пассажиры ходили в круизы ежегодно и приветствовали членов экипажа как родных. Привозили им подарки, а потом писали письма и звали в гости.
Движение в водах мирового океана регулировали специальные морские организации, так называемые конференции. Участие в них стоило немалых денег, однако взамен теплоходы получали право беспрепятственного передвижения и поддержку в портах всего мира. Конференции следили и затем чтобы цены на круизы у разных поставщиков таких услуг держались примерно на одном уровне. Министерство пассажирского флота СССР создало собственную фирму в Англии получившую название «CTC», где продавались билеты по заниженным ценам, поэтому иностранные туристы стояли в очереди, чтобы попасть на советский теплоход. Снижение цен компенсировалось низкими расходами. Наши морские суда пользовались советским топливом, которое было намного дешевле западного, экономили и на зарплатах советских моряков (капитан корабля за рейс получал около 70 долларов США, а другие члены экипажа от 20 до 30 долларов США). В Англии билеты на советский лайнер продавались по цене 70 долларов за сутки. Десятидневный тур на теплоходе стоил 700 долларов США. Англичанам, например проживание на советском теплоходе порой обходилось дешевле, чем жизнь на берегу. Этот факт естественно не нравился западным круизным фирмам, поэтому ими предпринимались всякого рода провокации.
16 февраля 1986 года в 15:00 из Новозеландского порта Пиктон вышел советский круизный лайнер «Михаил Лермонтов» на борту, которого находилось 408 пассажиров и 330 членов экипажа. Теплоход шел проливом Королевы Шарлотты. В 16:35 капитан судна ушел в каюту, а на мостике остались вахтенный штурман, второй помощник капитана, два матроса и новозеландский лоцман. Лоцман рассказывал пассажирам по радио о местных достопримечательностях. По его просьбе курс судна прокладывался поближе к берегу. В 17:30 теплоход вышел проложенным курсом из пролива в открытый океан.
Неожиданно лоцман отдал команду: «Руль влево, 10 градусов». Вахтенный офицер продублировал приказ, и теплоход, меняя курс, вошел в узкий пролив между мысом Джексон (Cape Jackson) и маяком Walkers Rock. Второй помощник капитана Гусев доложил, что видит буруны на воде. На вопрос, почему изменился курс, лоцман ответил вахтенному штурману Сергею Степанищеву, что хочет дать возможность пассажирам полюбоваться красотами мыса Джексон. В 17:34 прозвучала вторая команда лоцмана: «Руль влево, 10 градусов». Теплоход «Михаил Лермонтов» в 17:38 на скорости 15 узлов вошел в пролив. Неожиданно пассажирское судно на полном ходу врезается в подводную скалу. Длина пробоины составила 12 метров. Были повреждены водонепроницаемые переборки, и по инерции теплоход продолжал двигаться вперед. На ходовом мостике незамедлительно появился капитан Воробьев, который взял управление судном на себя. Он решил выбросить теплоход на песчаную отмель в заливе Порт Гор (Port Gore).
В это время пассажиры теплохода собрались в музыкальном салоне. Они развлекались в сопровождении артистов. В 17:43 была объявлена общесудовая тревога. На мостике прозвучал доклад, что водонепроницаемые двери задраены. В 17:45 крен судна составлял уже 5 градусов. Вода стала поступать в рефрижераторное отделение, спортивный зал, продуктовые кладовые, прачечную и типографию. Вода просочилась через плохо запертые водонепроницаемые двери машинного отделения. В 18:20, когда аварийная группа пыталась закрепить двери, крен судна уже составлял 10 градусов. Капитан отдал приказ о подготовке спасательного снаряжения. На мостик поступил доклад, что вода заливает главный распределительный щит электропитания, в результате чего основные двигатели остановились и электричество пропало. В 19:10 крен судна составлял 12 градусов и капитан отдал приказ покинуть машинное отделение.
В 19:18 крен судна уже составлял 13 процентов, на теплоходе включилось аварийное освещение. В 19:20 на помощь к тонущему судну прибыл танкер-газовоз «Tarihiko» и морской паром «Arahura». Была дана команда, срочно высадить пассажиров. Посадка проходила относительно организовано. В 21:15 на мостик поступил доклад, что пассажиры доставлены на берег «Tarihiko» и «Arahura». Затем капитан отдал приказ проверить помещения и эвакуировать экипаж.
В 21:30 крен судна достиг 23 градуса. В 22:10 спасательная операция завершилась. Пассажиров и членов экипажа встречали полицейские и медики. Лоцман под присмотром двух членов экипажа был доставлен на паром «Arahura», но как только судно пристало к берегу, он таинственным образом исчез. Существует версия, по которой лоцман бежал с корабля через туалет, находившийся в капитанской каюте. Туалет имел двойные двери, о чем не догадывались советские офицеры. Полиция долгое время не знала, где его искать и каким образом он сумел скрыться.
Когда над пассажирским теплоходом спустилась ночь, он уже лежал на правом борту. В 22:10 знаменитый круизный лайнер «Михаил Лермонтов» затонул в заливе Порт Гор. Многие из членов команды, плавающие рядом с кораблем в шлюпках, с горечью смотрели на это ужасное зрелище. Они плакали и не верили, что это могло случиться. Когда провели перекличку, не отозвался один человек. Рабочее место Павла Заглядимова было в рефрижераторном отделении. Именно там судно получило основную пробоину.
В Ленинграде экипаж пассажирского теплохода ждали родные с теплыми вещами и представители компетентных органов, которых не интересовало психологическое и физическое состояние членов экипажа.
Катастрофа у берегов Новой Зеландии произошла в канун открытия 27 Съезда КПСС, что подогревало интерес к версии, что теплоход убрали с рынка конкуренты. По факту кораблекрушения судна, СССР и Новая Зеландия в рекордно быстрые сроки провели расследование. Материалы сразу засекретили. В истории гибели лайнера оказалось много не ясных вопросов — почему опытный лоцман повел судно на скалы, почему вахтенный помощник допустил изменения курса, можно ли было спасти теплоход и наконец, кто виноват.
18 февраля 1986 года Северо-Западной транспортной прокуратурой города Ленинграда было возбуждено уголовное дело по факту кораблекрушения теплохода «Михаил Лермонтов». В действиях капитана Воробьева следствие не усмотрело состава преступления. Обвинение было предъявлено старшему помощнику Степанищеву за передоверие своего права управление судном через рулевого. Через два месяца прокуратура передала дело в Ленинградский городской суд. Вскоре старший помощник капитана Сергей Степанищев был осужден на 4 года исправительных работ. При вынесении наказания суд учел неправомерные действия гражданина Новой Зеландии лоцмана марлборовской акватории Дональда Джемисона.
Решение суда по делу Степанищева новозеландская сторона назвала тоталитарным правосудием. Джемисон осужден не был, он добровольно сдал свою лоцманскую лицензию и выразил глубокое сожаление о происшедшем инциденте. Свою карьеру лоцман завершил капитаном небольшого грузового судна. О трагедии теплохода он никогда не говорил даже с земляками. За все эти годы ни одному журналисту так и не удалось взять интервью у Дональда Джемисона.
История судна «Михаил Лермонтов» не закончилась его гибелью. Иностранные пассажиры забросали австралийские суды исками к Балтийскому морскому пароходству на миллионы долларов США. Чтобы снизить меру возмущения новозеландское руководство подняло на поверхность сейф с драгоценностями пассажиров, сдавших их на хранение.
Вопрос о восстановлении пассажирского теплохода решался на самых высоких инстанциях, но расходы на мероприятие превышали стоимость судна. 20 августа 1986 года был подписан приказ о списании теплохода «Михаил Лермонтов» с баланса Балтийского морского пароходства.
Пассажирский теплоход не был застрахован, так как страховать в советских компаниях не имело смысла, ведь весь морской транспорт принадлежал одному собственнику — государству. Средства на выплату принесенного ущерба пассажирам попытались взыскать с Новой Зеландии. В апреле 1989 года Балтийское морское пароходство предъявило властям порта Пиктон и лоцману Дональду Джемисону иск на 100 миллионов австралийских долларов или 45 миллионов долларов США. Судебный процесс длился несколько лет. Юристы выяснили, что лоцман был един в нескольких лицах. Он исполнял обязанности генерального директора правления и капитана порта Пиктон, был единственным лоцманом и вдобавок экскурсоводом по всей акватории. Джемисон работал 7 дней в неделю по 16-18 часов в сутки. Чрезмерно эксплуатируя Дональда Джемисона, власти порта Пиктон нарушали огромное количество как новозеландских, так и международных конвенций, а значит, должны были отвечать за действия лоцмана, которые привели к трагическим последствиям. В итоге Балтийское морское пароходство получило 2 миллиона 750 тысяч долларов США. Сумма, конечно значительно меньше, чем была заявлена в иске, но советская сторона посчитала такой исход дела благополучным. В мировой практике за аварию судна обычно отвечает судовладелец, а не лоцман, к тому же стали известны подробности гибели судна, но придавать их огласке СССР не стремился. Не выгодно было распространение информации и Новой Зеландии. Островное государство итак несло убытки — 5 лет после катастрофы теплохода, пассажирские суда не посещали эти места. Стороны заключили мировое соглашение и обязались хранить его тайну в течение пяти лет. Версия о том, что судно убрали конкуренты, уже нигде не обсуждалась.
До места гибели теплохода можно добраться за три часа. Аренда катера и снаряжение стоит 800 американских долларов. Теплоход «Михаил Лермонтов» лежит на глубине 36 метров. В ясную погоду его борт можно увидеть с поверхности моря.
В Новой Зеландии затонувший пассажирский теплоход дал толчок развитию дайвинга. К лайнеру устремились «черные дайверы», которые поднимали спиртные напитки, икру в железных банках, посуду, золотые и серебряные изделия, отдирали рамы красного дерева от иллюминаторов кают, растаскивали палубные шезлонги, всплывавшие на месте катастрофы. Коллекционирование предметов с теплохода «Михаил Лермонтов» стало любимым занятием местных. Международные законы запрещают поднимать любые предметы с погибших судов. В отдельных странах наказание за это крайне суровы — до 6 лет тюрьмы, но Новая Зеландия живет по своим островным законам. Число желающих посетить советский теплоход до сих пор не уменьшается.
